Мой стих еще не очень строен,
Но я стремлюсь познать Христа,
И потому я очень строга
К себе и к тем, с кем рядом шла.
Ко всем , кто мне сейчас дороже
Кому могла бы послужить.
Тот кто взять ношу -был готовый,
И дружбой нашей дорожить...
А в Иисусе все равны.
И я надеюсь, что мы тоже,
Когда-нибудь станем дороже.
И все обиды - позади…
А взять лишь ценное нам нужно,
Но то, что станет основным
Из Слова Божьего черпая,
И отдавая то другим.
А жизнь прожить не так-то просто,
Диктует правила свои,
И нам забыть все невозможно
Есть лишь прощение- в Крови..
И не забыть мне те мгновенья,
И размышленья по ночам.
Где у фонтана мы сидели,
И спорили о чем-то там.
Совсем не нужном и далеком
О том, что стоило забыть,
Но без того не стало б это,
И то что будет впереди…
А впереди у нас дороги.
Дороги дальние и те,
Что мы прошли уже однажды,
Но только были «не в себе»…
Мы не ценили Божью милость
И нарубили много дров,
Теперь поскладывать их нужно
И наверстать , но « корол дров»
Мне все никак не поддается,
И брёвна все не укладутся.
Пока не будешь ты готов.
А дальше будут те дороги,
Что нам придется идти вновь
А ты никак не согласишься,
Что это слышен Божий зов…
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Поэт и еврейский язык - zaharur На вышеприведённой фотографии изображена одна из страниц записной книжки Александра Сергеевича Пушкина, взятая из книги «Рукою Пушкина. Несобранные и неопубликованные тексты». — 1935г.
В источнике есть фото и другой странички:
http://pushkin.niv.ru/pushkin/documents/yazyki-perevody/yazyki-perevody-006.htm
Изображения датированы самим Пушкиным 16 марта 1832 г.
В библиотеке Пушкина была книга по еврейскому языку: Hurwitz Hyman «The Elements of the Hebrew Language». London. 1829
Это проливает некоторый свет на то, откуда «солнце русской поэзии» стремилось, по крайней мере, по временам, почерпнуть живительную влагу для своего творчества :)
А как иначе? Выходит, и Пушкин не был бы в полной мере Пушкиным без обращения к этим истокам? Понятно также, что это никто никогда не собирался «собирать и публиковать». Ведь, во-первых, это корни творчества, а не его плоды, а, во-вторых, далеко не всем было бы приятно видеть в сердце русского поэта тяготение к чему-то еврейскому. Зачем наводить тень на ясное солнце? Уж лучше говорить о его арапских корнях. Это, по крайней мере, не стыдно и не помешает ему остаться подлинно русским светилом.
А, с другой стороны, как говорится, из песни слов не выкинешь, и всё тайное когда-либо соделывается явным… :) Конечно, это ещё ничего не доказывает, ведь скажет кто-нибудь: он и на французском писал, и что теперь? И всё же, любопытная деталь... Впрочем, абсолютно не важно, была ли в Пушкине еврейская кровь, или же нет. Гораздо важнее то, что в его записной книжке были такие страницы!
